– Как дела с расследованием? – спросила я. – Что говорит твой Женя?

– Исаенко ждёт разрешение, чтобы поехать в «Оберег», – ответила Натали, не возразив и даже не обратив внимания на моё замечание «твой Женя». – Мы надеемся, что видео с камер наблюдения даст ответы на все вопросы и позволит, наконец, арестовать Игоря и предъявить обвинения.

– О, я с нетерпением жду этого! – сказала я. – Вчера Игорь был у меня.

– Как?! – вскрикнула Натали. – Как он тебя нашёл? Как это возможно?

– Не знаю, Натали. Видимо, нигде мне от него не спрятаться. Он пришёл вчера на нашу базу, два часа развлекался с девочками. А после «навестил» меня. Сначала мне показалось, что это чистая случайность, совпадение, что, пройди я минутой раньше или минутой позже, и он не увидел бы меня и не знал бы даже, что я здесь. Но он сказал мне такое…

Я задумалась, восстанавливая в памяти его слова.

– Он тебя… он опять? – Натали не решалась договорить.

– Да, он опять изнасиловал меня, – закончила я за неё. – А потом сказал, что это Виктор ему рассказал обо мне, о том, где меня искать.

– Сволочь! – сказала Натали гневно. – Вот уже законченная сволочь, пробы негде ставить. Скорее бы его уже посадили, и надолго.

– Это моё самое большое желание, – ответила я. – Он ужасный человек. Его даже человеком нельзя назвать. Я всегда чувствовала агрессию и опасность, исходившие от него. Жаль, что Ксюша не поняла этого сама и не ушла от него. Может быть, тогда она сейчас была бы с нами.

– Ты знаешь, Ксюша давно побаивалась его, – сказала Натали. – Она рассказывала мне такие вещи, что я содрогалась и поначалу даже не верила ей. Игоря не привлекает нормальный, человеческий секс. Ксюша говорила, что он любит всякие извращения и насилие. Он требовал от неё полного подчинения и часто заставлял делать такие вещи, от которых тошнота подступает к горлу. Ксюша противилась и возражала против подобных «игр», но это лишь распаляло его и доставляло дополнительное удовольствие, когда Ксюша, в конце концов, делала то, что ей совсем не по душе. Наручники и плётка – детские игрушки в сравнении с тем, что любил Игорь. Его излюбленной забавой было удушение во время самого акта. Он даже просил однажды Ксюшу, чтобы она удушила его шёлковым шарфом в то время, пока будет содомировать его фаллоимитатором.

– Боже, какой ужас, – я скривилась.

– Сейчас тебе рассказываю, а меня всю выворачивает, – сказала Натали, тоже скривившись. Потом продолжала: – Тут уже Ксюша наотрез отказалась и сказала, что уйдёт от него насовсем, если он ещё раз ей такое предложит. Одно дело – душить его шарфом во время секса, и совсем другое – трахать мужика в зад!

Сказав это, Натали вся передёрнулась. Я тоже невольно содрогнулась. Конечно, в моей жизни было во сто крат больше разврата, чем в жизни Натали, но даже на меня до сих пор наводили ужас и отвращение подобные забавы. А ведь Таисия неоднократно настаивала, чтобы мы осваивали страпон в отношении мужчин, и время от времени возвращалась к этой теме, руководствуясь знаниями психологии и догмой, что «вода камень точит».

– Я думаю, что именно во время одной из таких вот «забав» Игорь и задушил Ксюшу, – сказала Натали после некоторого молчания. – И, возможно даже, не случайно. Я думаю, в своих сексуальных «играх» он давно уже переступил черту; для него размыты и стёрты все границы, и теперь то, что повергает в шок нормального человека, для него норма и источник удовольствия. Он утратил свою человеческую природу и превратился в… нет, даже не в животное. Животное никогда не убивает ради забавы. Игорь превратился в монстра.

– Всё это верно, Натали, – согласилась я, – то, что ты сейчас говоришь. Но, поверь, он мог это сделать и не во время секса. Он неадекватен, и для него свернуть кому-то шею – ничего не стоит.

И я опустила ворот, открыв на своей шее синие следы от пальцев Игоря.

– Господи, Софи, что это?! – вскричала Натали. – Какие ужасные синяки! Это он с тобой такое сделал?

– А кто же ещё? – ответила я и вернула ворот на место. – Я прогоняла его, потом бросилась на него, хотела расцарапать его в кровь. И тогда он оставил мне на память вот это, чуть не задушив меня.

– Послушай, Софи, этого нельзя оставлять просто так, – горячо сказала Натали. – Давай сейчас же поедем к Исаенко, пусть зафиксирует синяки, назначит экспертизу, составит акт или протокол, ну или что там ещё.

– И что? – спросила я. – Что дальше?

– Ну как же? – негодовала Натали. – Они подошьют этот случай к общему делу.

– Наивная моя Натали, – я грустно улыбнулась. – Неужели кто-то станет слушать показания проститутки? Ты забыла, кто я? Нет, Натали, я думаю, моё участие только помешает. Его адвокаты в один миг раздобудут полную информацию обо мне и уничтожат меня, как свидетеля, как пострадавшую и вообще, как личность.

– Но что же тогда делать? – воскликнула Натали, заламывая руки.

– Не знаю.

– Я всё равно не намерена молчать, – твёрдо сказала она. – Извини, но я расскажу об этом Жене. Пусть даже они не станут применять это в деле, но хотя бы будут в курсе, чтобы в случае необходимости смогли тебя защитить.

– Да, но тогда тебе придётся рассказать им обо мне и всё остальное.

– Тебя это смущает? – спросила Натали неуверенно. – Если ты не хочешь, я не стану ничего говорить.

– Нет, Натали, совершенно не смущает. Меня не занимают подобные мелочи. Исходя из этой новой информации, Исаенко сможет скорректировать свои действия и не попадёт в дурацкое положение, вызвав в свидетели проститутку и сам того не зная.

– Спасибо тебе, Софи, ты умница, – улыбнулась она своей шикарной белоснежной улыбкой. – Просто я беспокоюсь о тебе, раз этот Игорь преследует тебя.

– Всё, Натали, прошу тебя, давай сменим тему, – взмолилась я. – Не могу больше обсуждать это, прости. Я хочу забыть всё, как страшный сон. А для начала хотя бы отвлечься.

– Конечно, Софи, моя дорогая, прости меня, я такая эгоистка.

– Всё в порядке, – я улыбнулась и вдруг предложила: – Пойдём в кино.

– А пойдём, – охотно согласилась Натали.

Мы приехали в ближайший кинотеатр и пошли на первый попавшийся фильм, на ближайший сеанс. Фильм оказался интересным, скучать не пришлось.

После кино, в прекрасном настроении, мы отправились по магазинам – так сказать, закрепить эффект. Терапия шопингом в самом деле творит чудеса. Мы обошли с десяток самых разных магазинов торгового центра и накупили кучу вещей: я подобрала несколько нарядов для тёплой весны, обувь, сумочки, несколько комплектов белья, корсет, чулки и ещё бог знает сколько всяких мелочей для работы. Натали была более сдержанна, её гардероб пополнился парой ботильонов и парой туфель на высоком каблуке, красивым коктейльным платьем лилового цвета и золотистым клатчем. А также она купила невероятно сексуальное бельё фиалкового цвета с гипюровыми вставками.

– Ты готовишься куда-то выйти? – спросила я. – Признавайся, с кем?

Натали загадочно улыбнулась.

– Женя пригласил сходить на концерт известного пианиста, а потом посидеть в кафе.

– Ух ты, круто, – обрадовалась я. – А ещё говоришь, что он тебе безразличен.

– Ну, не совсем так. Он мне симпатичен, с ним интересно и как-то спокойно, надёжно, – пояснила Натали. – Но, уверяю тебя, с моей стороны – это не более, чем дружба.

– Ага, стала бы я из чисто дружеских чувств так наряжаться, словно на свидание, к человеку, который для меня ничего не значит.

Натали хмыкнула в ответ.

– Ладно, не буду спорить, – сказала я. – Время покажет, кто из нас, в конце концов, прав окажется.

– Что-то я после всех этих походов проголодалась, – сказала Натали, меняя тему разговора. – Идём обедать.

Нагрузившись своими покупками, мы спустились в кафе и заказали обед. Было уже около пяти часов вечера. Вскоре позвонила Томка. Она освободилась и готова была мчаться к нам. Мы как раз завершили обед, когда она приехала и присоединилась к нам. Наша беседа вновь оживилась и потекла веселее. Я рада была снова оказаться в тесном кругу своих близких подруг. Томка, как обычно, мочила какие-то несуразнейшие истории, живо жестикулируя и гримасничая. Мы с Натали от души хохотали, и Томка вместе с нами.