– О, это что-то новое, – усмехнулась я. – Подлец раскаивается в своей подлости. Неужели такое возможно?

– Смейся, говори, что хочешь, – упрямо твердил он, – но это так. Я раскаиваюсь и хочу, чтобы ты меня простила.

– А зачем тебе моё прощение? – спросила я, повышая голос. – Чтобы очистить свою совесть, не так ли? До тебя вдруг дошло, что ты поступил низко, и теперь тебя вдруг замучили угрызения совести, не дают спокойно наслаждаться жизнью? Так вот, знай, я не прощаю тебя и не прощу никогда. Слишком глубоко ты меня ранил, слишком больно сделал мне.

– Я знаю, София, всё знаю, – сказал он, – всё, что ты говоришь, правильно, и мне нет оправданий. Я и не надеялся, что ты простишь меня за прошлое. Но я изменился. Благодаря тебе изменился. Когда потерял тебя, понял, что ты значишь для меня гораздо больше, чем я мог предположить. Ты стала частью моей жизни, частью меня. Я хочу, чтобы ты знала это, София.

Он замолчал.

– Зачем? – спросила я. – Зачем ты говоришь мне всё это? Чтобы сделать ещё больнее? Где были твои озарения и признания, когда я ждала их, когда я говорила тебе о своей любви? Почему ты говоришь всё это именно сейчас, когда уже ничего нельзя исправить, ничего вернуть?

– Почему нельзя? – горячо сказал Виктор. – Мы можем попробовать всё начать сначала. Может быть, не сразу, не сейчас, а потом, когда ты простишь и поверишь, что я искренен с тобой. Почему ты качаешь головой? София, милая, всем свойственно ошибаться. Даже преступники иногда заслуживают прощения.

– Ты говоришь ерунду, – улыбнулась я, глотая слёзы.

– Возможно, – ответил Виктор. – Но я сам не понимаю, что говорю. Я не знаю, какие подобрать слова, чтобы ты мне поверила. Я не хочу тебя терять, София. Мне плохо без тебя.

– Замолчи! – сказала я и закрыла уши руками. – Слышать от тебя о чувствах – цинично и кощунственно! Или ты думаешь, что я смогу вернуться к тебе в качестве любовницы?! Как бы не так! Хорошо устроился, Виктор Александрович! Думаешь, как ты всё здесь чудесно разрулил?! И прощение выпросил, и любовницу вернул, и жену не побеспокоил. Нет уж, дудки!

– Ты не поняла, София, – возразил он, взяв меня за руку. От его прикосновения дрожь пробежала по всему телу. – Я уже месяц не живу с женой. Я ушёл от неё. И теперь прошу тебя хотя бы дать мне надежду, что, возможно…

– Зря, – перебила я его, отнимая свою руку.

– Что, зря? – не понял он.

– Зря от жены ушёл, – ответила я, смахивая слёзы.

– Почему зря? Вовсе не зря. Я не хочу жить с ней.

– Поздно, – сказала я тихо.

– Что поздно, София? – недоумевал он. – Никогда не поздно исправить ошибку и начать всё сначала.

– Поздно исправлять ошибки, – сказала я. И добавила с усмешкой: – Интересно, выдержит ли «твоё чувство ко мне» мою правду?

– Не понимаю, о чём ты. Я не узнаю́ тебя, София.

Виктор смотрел на меня, как на незнакомку.

– Конечно, не узнаёшь, – ответила я, гордо подняв голову. – Потому что прежней Софии больше нет. Она умерла четыре месяца назад. И теперь я – украшение и гордость столичного борделя. А зовут меня Марго. Ты же всегда считал меня проституткой. Ты оказался прав. Теперь я – она и есть.

Я с удовольствием наблюдала, как смятение на его лице сменилось сомнением, а потом осознанием сказанного мной.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Виктор после долгой паузы.

– Только то, что сказала, – спокойно ответила я. – Разные дяденьки, молодые и старые, худые и толстые, симпатичные и отвратительные, трахают меня за деньги! Они приходят каждый день, они чуть ли не в очередь становятся, чтобы попасть ко мне. Старшая «мамка» говорит, что у меня талант.

– Нет, ты не могла, – он отрицательно качал головой. – София, скажи, что ты пошутила.

– Отчего же? – улыбнулась я. – Какие могут быть шутки? Я серьёзна, как никогда. А почему тебя это удивляет? И почему ты разочарован? Помнится, ты платил мне деньги за секс именно, как клиент, и тебя тогда устраивало считать меня проституткой.

– Но я не думал так на самом деле, – сказал Виктор.

– В каком смысле? – не поняла я.

– Я догадывался, что ты не профессиональная путана, – сказал он тихо.

– Знаешь, что! – не выдержала я. – Не знаю, в какие игры ты играешь, но я не желаю в них больше участвовать! То ты покупал мой секс, то ты знал, что я нормальная. Не хочу больше ломать над этим голову. Теперь всё встало, наконец, на свои места – я проститутка, уже три месяца живу в борделе. Кстати, у меня там намечается карьерный рост. Так что можешь за меня порадоваться.

Я уже собиралась встать, но Виктор удержал меня.

– София, подожди, – сказал он, – не уходи. Выслушай меня. Мы оба наделали ошибок, и я один в этом виноват. И я готов исправлять, искупать наши с тобой ошибки. Я готов всё забыть и начать с чистого листа. Только прошу тебя, уходи оттуда, уходи прямо сегодня, прямо сейчас!

– Слушай, а ты всё же возомнил себя великим Гудвином, – усмехнулась я. – Смотрите, пришёл такой себе начинающий волшебник, щёлк пальцами – и София на панели; щёлк второй раз – и София снова чистая и непорочная. Да ещё и вину всю за ошибки готов взять на себя! Вот это человечище! Да за такого джентльмена держаться надо руками и ногами! Но только мне всё это не надо, Витя. Не надо меня спасать. Не нужны мне твои жертвы и твоё благородство. Вот оно где у меня сидит, – я схватилась за горло, – твоё благородство! Снизошёл до меня, глянул себе под ноги и наконец увидел, на кого наступил. И решил теперь всё исправить, пожалел, спасибо!

– А ты жестокая стала, – сказал Виктор с горечью.

– Что?! И это ты говоришь мне о жестокости? – я негодовала. – Ты готов был бросить меня на растерзание шакалам-рейдерам, ты вытер об меня ноги, а напоследок твой дружок изнасиловал меня…

Я осеклась, поняв, что сказала лишнее, то, что не хотела ему говорить.

Виктор изменился в лице. Он сжал челюсти и побледнел. Казалось, все его мускулы напряглись.

– Что ты сказала? – тихо произнёс он.

Я молчала.

– Когда это произошло? – спросил он.

– Как раз перед тем, как он вылил на меня все откровения о тебе, – ответила я.

– Сволочь, – сказал он. – Как он мог?! Ведь мы же… мы же друзья… были. Он давно поглядывал на тебя, просил уступить тебя ему. Но мы серьёзно поговорили, и я решил, что тема закрыта. Я и не думал, что всё зайдёт так далеко. Господи, бедная моя София, сколько тебе пришлось вытерпеть!

Он схватил мои руки и сжал их.

– Да чего уж там, – сказала я. – Всё уже в прошлом, быльём поросло.

– В прошлом?! – вскричал Виктор. – Да я… Я же не знал ничего. Ну, подлец, он ответит за это. За всё ответит! Он совершил такое, и продолжал вести себя, как будто ничего не произошло. Я простил ему, что он рассказал всё тебе, не стал конфликтовать, хотя с его стороны это было подло. Но я лишь потому не разорвал с ним тогда отношения, что сам был не лучше – ведь он, по сути, сказал, как есть. Он рассказал тебе то, что я сам не осмеливался открыть. Но это… Это переходит все границы! Нет, такое я ему с рук не спущу.

– Зря я сболтнула, – сказала я с досадой. – Я не хотела, чтобы ты всё узнал.

– Не хотела?! Но как же так? – негодовал Виктор. – Человек, называвший себя моим другом, насилует мою девушку! И потом продолжает говорить мне «дружище», и утешать меня и помогать мне тебя искать, как ни в чём не бывало.

– Ты с ума сошёл, – встревожилась я. – Лучше вообще ничего ему не говори, слышишь? А ещё лучше, сам держись от него подальше.

– Ты волнуешься за меня, – сказал Виктор дрогнувшим голосом. – Значит, тебе не всё равно.

– Не фантазируй, – прервала я его. – Я переживаю просто по-человечески, не более. Этот Игорь – подлый и опасный человек, и от него лучше держаться подальше. Похоже, вы с ним всё-таки разные, поэтому я и предостерегаю тебя от него. Вот как бы мне ещё Ксюшу убедить расстаться с ним? Они всё ещё вместе?

– Да, – ответил Виктор, – он разрушил только наши с тобой отношения. А сам продолжает встречаться со своей любимой Ксюшей. Я не смог поступить так же, как он, не смог всё открыть ей.